Жертвоприношение Бориса Акунина

...Прочитал новый роман Бориса Акунина «Не прощаюсь». Роман про Фандорина и, судя по всему, последний в серии. Акунин вышел, наконец, на самую интересную для меня тему в этом цикле: Фандорин – и революция, Фандорин – и белые с красными. Чью сторону займёт герой?

Думаю, случись этот роман лет на 6-7 раньше, ответ был бы очевиден: Эраст Фандорин стал бы под знамёна «Белой России». Но сейчас герой решает эмигрировать, не желая участвовать в Гражданской войне и занимать чью-либо сторону. И, как мы знаем, такой же выбор делает ныне и сам Акунин.

Роман этот социологический, исследовательский: Акунин показывает весь спектр политических группировок 1918-20-х годов – красных, белых, зелёных. Эраст Петрович путешествует по России со своеобразной, как он сам выражается, «этнографической» целью: желая разобраться, что происходит в стране, и не упустит ли он чего-то важного, если и в самом деле эмигрирует.

Также это роман об «иньской» стороне бытия (опять же выражаясь словами самого Фандорина-Акунина). А именно – роман о женском взгляде на мужчин и отношения. Герои романа влюбляются, страстно любят и теряют любовь. Ожидаемо, что на фоне гражданской войны тема любви обретает особенно трагический оттенок. Этот трагизм несколько компенсирует явно саркастичный взгляд самого Акунина на «проблему полов»: когда автор ядовитыми красками рисует влюблённых Фандорина и его слугу-японца. Что касается любви японца, то уж тут Акунин даёт себе «оторваться» по полной программе, беспощадно высмеивая бедного Масу.

Ещё это роман о возрасте – что, пожалуй, самое интересное. Думаю, в данной теме и содержится основной «ключ» к «Не прощаюсь» и ответ на вопрос, зачем Акунину на самом деле понадобился этот роман. На протяжении всего повествования Акунин пишет о возрасте: где-то напрямую, через рефлексию героев (в основном, Фандорина и его возлюбленной Моны), а где-то через сюжетные перипетии: вот Фандорин катит на кресле-каталке, и к нему обращаются как к старику, что его чрезвычайно злит; а вот Фандорин намеренно притворяется пожилым «старцем Сергием», и читатель смотрит на него глазами Моны именно как на старика.

И довольно эффектны (по крайней мере, Акунин старается произвести эффект) эпизоды, когда оказывается, что за личиной "старика» скрывается бодрый и сильный мужчина, который ещё ого-го - как в интеллектуальном, так и в сексуальном плане.

Зачем Акунину это нужно? Давайте поразмышляем. Фандорину по сюжету 63 года. Самому Акунину сейчас 61 год. Не так давно Акунин в интервью Дм.Быкову высказался об этом так: «Вхожу в третью терцию жизни. Первая – до тридцати лет – это детство. Вторая – до шестидесяти – молодость. А потом начинается третья, и она может быть либо старостью, либо зрелостью. От тебя самого зависит». Фандорин в книге говорит о том же: он ждёт своего 64-летия, когда – по восточным представлениям, которые исповедуют и Фандорин, и его автор – наступает пора мужской зрелости.

Таком образом, оба – Акунин и Фандорин – автор и его творение – находятся в процессе трансформации, в ожидании своей новой идентичности, и оба хорошо это осознают. Однако, с психологической и алхимической точки зрения, чтобы родилось что-то новое, старое должно отмереть. Змея должна сбросить старую кожу, дерево – старую листву... – и так далее, юнгианцы хорошо это знают.

Думаю, что роман «Не прощаюсь» сделан так, как он сделан, именно по этой причине: Акунин приносит Фандорина в жертву своей новой идентичности. Это такое своеобразное, глубоко символическое и ритуальное жертвоприношение героя. Акунин убивает своё альтер-эго, которое взращивал на протяжении 20 лет. (В творческой практике этот приём не нов: тут и Конан Дойл с Холмсом и другие примеры.)

Любопытно, как именно происходит гибель Фандорина. Хотя прямо это не описано, но всюду разбросаны интригующие зацепки, с помощью которых оставшиеся герои – японец Маса и Мона, а с ними и читатель – собирают распавшийся пазл. Можно догадаться, что Фандорин сам приводит в действие взрывное устройство, от которого гибнет: нажимая тот тяжёлый рычаг в дрезине, на который ему указал герой-злодей. Через такой нюанс Акунин делает Фандорина соучастником «убийства-жертвоприношения»: не дёрнул бы рычаг – остался в живых! (И это отсылка к давно изучаемой Акуниным-Чхартишвили теме самоубийства).

Однако, хотя Фандорин мёртв – но Фандорин жив! Предпоследняя глава - это ни что иное, как описание посмертного бытия Фандорина. Можно бы назвать эту главу «Эраст Петрович в Бардо» или ещё как-то, но Акунин назвал её «Не прощаюсь» – вероятно, в том смысле, что все мы там будем...

© Сергей Кузнецов, 03.2018